Пленница любви - Страница 21


К оглавлению

21

Гарет в замешательстве провел рукой по волосам, убирая челку с сияющих глаз.

— Извини, что все случилось вот так, Иден, но я не мог по-другому признаться тебе. Я хочу, чтобы мы поженились, и скоро.

— Гарет. — Она с трудом произнесла его имя. — П-пожалуйста, дай мне еще немного времени…

От неожиданности он пошатнулся:

— Как ты можешь целовать меня так и просить подождать?

Иден уже была готова поддаться на его уговоры, но Гарет слишком сильно ей нравился. Она должна быть честной с ним.

— Брак — это навсегда, Гарет. Я не хочу, чтобы мы совершили ошибку, до конца не разобравшись в своих чувствах.

— Я знаю, что я чувствую к тебе, Иден. — Его голос сорвался. — Ты хочешь сказать, что… не испытываешь того же ко мне?

— Я… ты мне нравишься, Гарет…

— Боже мой, Иден, я сейчас сойду с ума!

Иден не выдержала:

— Гарет, ты хоть понимаешь, как сильно женщины отличаются от мужчин? Мы тоже можем потерять голову… Но, Гарет, я же не безразлична к тебе.

— Но я погибаю без тебя. Я постоянно думаю о тебе. Что мне с этим делать?!

Они стояли друг против друга в тишине в полутемной комнате. Наконец Гарет тихо сказал:

— Может, есть кто-то еще?

Его прямой взгляд шокировал ее. Иден отвернулась и присела на кресло, в котором несколько минут назад Лейф курил и рассказывал им о Японии.

— Ты единственный мужчина, с которым я встречаюсь, — тихо ответила она.

— Сейчас да. Но мне начинает казаться, что в твоей жизни был еще один мужчина, — задумчиво произнес Гарет. — Может, этот молодой доктор? Когда бы мы ни сталкивались с ним, ты… ну, вела себя с ним неестественно.

— Тони нужна Гейл, не я!

Иден тут же прикусила губу. Ее слова прозвучали так, будто она была влюблена в Тони Грегга и ревновала его к сестре. Выйти из затруднения помог стук в дверь музыкальной студии. На пороге стоял Донован.

— Куда мне подать ужин, в эту комнату или в столовую на первом этаже?

— Внизу, если можно, — сказала Иден, встала и направилась к двери, шурша шелковыми складками кимоно.

Гарет медленно последовал за ней.

Лейф заранее приказал подать к ужину шампанское. Но даже оно не смогло прогнать напряжение, словно витавшее над столом.

По дороге домой Гарет молчал. Когда они подъехали к воротам дома Эллисов, он взял Иден за руки.

— Не позволяй тому, что мы сегодня наговорили друг другу, встать между нами, — умоляюще сказал он. — Какая мука любить тебя и не быть рядом с тобой! Но я не вынесу, если потеряю тебя навсегда.

— Гарет! — Иден наклонилась и поцеловала его в щеку. — Дай мне время. Это все, что я прошу.

Она вышла из машины и направилась к дому. Из-за всех переживаний ее ноги стали будто ватными и плохо слушались хозяйку. Дом казался пустым. Гейл ушла с Лейфом, тетя Сью и дядя Гарри были членами клуба «Кому за сорок» и отправились туда на весь вечер.

Иден приготовила себе какао, поставила чашку на поднос, положила пару бисквитов и пошла наверх.

Все воскресенье Иден не покидала усталость и непонятная слабость, а на следующее утро она начала чихать и кашлять и не смогла даже встать с постели. Тете Сью хватило одного взгляда на пылающее лицо племянницы, чтобы побежать звонить доктору.

Но через полчаса в их гостиной появился не старый доктор Грегг, а его сын Тони. Он как затравленный зверек озирался по сторонам, входя в дом, и тетя Сью успокаивающе положила руку ему на плечо.

— Гейл поехала в Лондон, мой мальчик, — сказала она.

— Мне пришлось прийти вместо отца, миссис Эллис. Он слег в постель с летним гриппом, который сейчас разгуливает по всему Лоутону.

— О боже! — Тетя Сью не на шутку забеспокоилась. — Моя бедная Иден, наверное, тоже его подхватила. Она без конца чихает и не может даже толком сказать, что с ней творится.

Иден на самом деле заболела гриппом, но Тони обещал поставить ее на ноги к субботе — великому дню, как он заметил с горькой иронией.

Всю неделю дом Эллисов наполняли предпраздничный шум и суета. Иден старалась радоваться этому всеобщему предсвадебному возбуждению и веселой трескотне, доносившейся из гостиной. Она убедила себя, что это именно грипп ввел ее в состояние депрессии.

Когда в очередной раз пришел Тони, Иден уверила его в том, что ей уже намного лучше и через пару часов она сможет встать с кровати.

— Бедняжка, тебе, наверное, трудно оставаться в своей комнате, когда внизу такая беготня из-за свадьбы. О, почтальон звонит в дверь. Он, наверно, доставил коробки со свадебными платьями!

Тетя Сью принесла платья в комнату Иден, чтобы показать их больной. Белое платье сверкало сквозь пластик упаковки как свежий иней, сердцеобразное декольте блестело, усыпанное крохотными бисерными лилиями, длинная пышная юбка была похожа на охапку снега.

— Вот это платье! — Тони криво улыбнулся. — Гейл будет выглядеть в нем на миллион.

Лежа в кровати, Иден видела, как исказилось его лицо. Тони подошел к окну и невидящими глазами посмотрел вниз.

— Скажи мне, Иден. — Его голос звучал глухо. — Гейл выходит за Шеридана из-за роскоши и светской жизни, которую он может ей дать?

Иден решила, что Тони и так слишком много страдал.

— Ни одна женщина не выйдет замуж только по этой причине, Тони. Прежде всего Гейл — женщина. Она должна любить и быть любима.

Лучи летнего солнца озаряли голову Тони, но, когда он обернулся и посмотрел на Иден, его глаза были почти черными от горя.

— Гейл всегда хотела денег, она всегда хотела стать кем-то, — сказал он. — Ты просто сохраняешь верность сестре, утверждая, будто она любит Шеридана. Но я знаю, Иден, чувствую сердцем, что Гейл втягивает меня, Шеридана и себя в настоящий ад, рассчитывая, что этот парень ее любит.

21